Методы детского психоанализа и детской психоаналитической психотерапии имеют долгую и сложную, столетнюю историю развития. Открытие Зигмундом Фрейдом исключительной значимости внутреннего психического мира ребенка, наполненного зачастую конфликтными чувствами, фантазиями, желаниями, позволило не только создать метод психоанализа взрослых пациентов, но и поставить вопрос: «Можем ли мы методом психоанализа помочь ребенку преодолеть его психологические проблемы и специфические затруднения в развитии?»

Благодаря существенному вкладу Мелани Кляйн, Анны Фрейд, Дональда Винникота, Сержа Лебовиси и многих других специалистов удалось разработать метод детского психоанализа, позволяющий лечить с помощью слова психические расстройства, иногда очень сложные и тяжелые, от младенческого возраста и вплоть до юности.

Как показывают данные эмпирических исследований, детский психоанализ оказывается полезным и действенным методом при работе с детьми с поведенческими проблемами, повышенной тревожностью, высоким уровнем эмоционального неблагополучия, страхами, школьными проблемами и проблемами адаптации к коллективу сверстников, а также многими другими проблемами. Он может быть эффективен и при работе с трудными случаями: например, в помощи матери и младенцу при младенческих бессонницах, раннем отказе от груди; при работе с детьми с расстройствами аутистического или психотического регистра.

Работа с детьми реализуется посредством спонтанной игры, развиваемой самим ребенком с помощью предложенных ему в игровой комнате игрушек. Впрочем, ребенок не обязательно будет играть, он может рисовать или рассказывать о тех фантазиях, которые ему приходят в голову. Все вышеперечисленное – игровые действия, рисунки, фантазии ребенка – рассматриваются как имеющие непосредственную связь с его бессознательным, с его внутренним психическим миром.

Психотерапевт с помощью слов пытается придать психический смысл действиям ребенка, дать ему объяснение желаний и чувств, возникающих у ребенка «здесь и сейчас» в отношениях с психотерапевтом. Тогда ребенок в безопасном, защищенном терапевтическом пространстве, которое ему создает психотерапевт, получает возможность преодолеть и проработать те внутренние психические конфликты, которые мешает ему развиваться.

Дети старшего возраста и подростки получают помощь благодаря терапии, реализуемой посредством свободного разговора с учетом возрастных особенностей и конфликтов ребенка и подростка. В подростковом возрасте возможно также применение метода психоаналитической психодрамы.

В результате применения психоанализа постепенно стало обнаруживаться, что не все пациенты могут быть ему подвергнуты. Для некоторых пациентов не подходила высокая частота психоаналитических сеансов, другие слишком плохо чувствовали себя на кушетке, состояние третьих не улучшалось в связи с бескомпромиссностью базовой техники психоанализа.

Поэтому психоаналитики постепенно выработали принципы психоаналитической психотерапии, с одной стороны, стараясь приспособить психоаналитический метод к максимально широкому кругу пациентов, а с другой стороны, пытаясь не потерять возможностей, которые этот метод в себе содержал.

В психоаналитической психотерапии пациент не лежит на кушетке, а сидит в кресле лицом к лицу с психотерапевтом. Частота сеансов обычно ниже, чем три раза в неделю – один или два раза. Общая продолжительность всего процесса психотерапии обычно также оказывается ниже, чем психоанализа. Активность специалиста в психотерапии, в основном, будет выше, чем активность специалиста, проводящего психоанализ, а активность пациента, наоборот, ниже. В фокус психотерапии обычно попадают не все аспекты психики пациента, а только та их часть, которая имеет более непосредственное отношение к проблемам пациента; психика пациента исследуется в психотерапии на меньшую глубину, чем в психоанализе.

Поэтому психотерапия сулит менее фундаментальные и надежные результаты, чем психоанализ, зато более прицельные и быстрые. Существует множество отличий психоаналитической психотерапии от психоанализа, но какое из них главное? Какое самое глубокое и принципиальное?

Для того, чтобы найти ответ на этот вопрос, попробуем представить себе гипотетический случай идеального психоанализа, который можно охарактеризовать, как максимально далеко отстоящий от воздействия с целью что-то изменить и как можно ближе примыкающий к исследованию с целью что-то понять. К исследованию психики способом анализа или к психологическому анализу. В данном случае анализ это мысленное расчленение дискурса пациента, производимое для познания его психики.

Психоаналитик решает задачу оказания помощи пациенту, а для этого решает задачу анализа его психики, познавая ее. Посредством анализа дискурса пациента психоаналитик пытается понять пациента, а потом сообщает тому это свое понимание. У психоаналитика нет осознанного образа предвосхищаемого результата того, что должно получиться. Иначе говоря, он не знает, что пациенту нужно, он не знает, какие способы жить изберет пациент. Психоаналитик не ставит вопрос таким образом, что у пациента должно быть так-то или так-то. Поэтому он отказывается от позиции, когда он что-то «приращивает» пациенту или, наоборот, что-то у него «отрезает».

Что пациент будет делать, как он будет жить, решает сам пациент и только он. Психоаналитик не решает, что нужно пациенту, а что не нужно и ничего не придумывает за пациента. Он просто анализирует, двигаясь за пациентом в его ассоциациях. Он решает задачу, но не пытается достичь какой-то цели.

Случай реального психоанализа будет отличаться от этого описания. В реальном случае психоанализа у психоаналитика время от времени появляются соображения, что было бы лучше для пациента или что было бы ему нужно. Если психоаналитик использует эти соображения только для того, чтобы понять, какой смысл  они могут содержать, то он остается в границах психоанализа. Если же психоаналитик использует эти соображения в качестве руководства к речевому действию, в качестве фундамента для своих интервенций, он продвигается в сторону психотерапии.

Вот тут у психоаналитика и появляются конкретные планы по оказанию воздействия на пациента в том или ином направлении, направлении на определенную цель. У психоаналитика возникают соображения о том, на какую глубину следует производить работу, какой круг вопросов должен быть затронут, возрастает его активность по сравнению с активностью пациента, психоаналитик начинает вести пациента куда-то. Расположение пациента на кушетке, обещающее более богатые перспективы, может оказаться не нужным.

В целом, специалист начинает руководствоваться соображениями целесообразности в большей степени, чем в случае психоанализа, где он руководствовался соображениями желательности максимального использования потенциала. Компромиссность работы возрастает, а ставки снижаются.

Таким образом, кратко характеризуя отличие психоанализа от психоаналитической терапии, можно сказать, что в случае психоанализа психоаналитик решает задачу, а в случае психотерапии пытается достигать целей. Возможно, это отличие самое фундаментальное.

При этом интересно отметить, что психоанализ в сравнении с психотерапией в целом иллюстрирует справедливость известной поговорки «Тише едешь, дальше будешь». Еще есть «психоаналитическая» поговорка о «золоте» психоанализа и «меди» психотерапии. Действительно, перспективы психоанализа богаче, вот только не всем пациентам это подходит. Или даже не в любой момент времени подходит тем пациентам, которым, в общем, подходит.

В целом, без особого риска впасть в грубое заблуждение, можно сказать, что бескомпромиссный психоанализ показан более здоровым пациентам, а психотерапия – более нарушенным.

Для сведущего человека это не вопрос: конечно же, на сайтах Психоаналитических обществ Международной Психоаналитической Ассоциации (МПА). В Москве таких обществ два: Московское Психоаналитическое Общество и Московская Группа Психоаналитиков. Там вы найдете имена психоаналитиков и обучающихся кандидатов в психоаналитики, которые соблюдают все лечебные стандарты МПА и руководствуются этическими нормами и правилами МПА.

Теперь для не сведущих. Таких больше. Так сложилось в России и близлежащих странах, что психологическое консультирование и психотерапия долго были в опале, и только с перестройкой возникла возможность использовать в России психологию как средство помощи душевно страдающим людям. То же самое касается подавляющего большинства советских психиатров, особенно по сравнению с зарубежными врачами: если на Западе невроз уже давно признавался расстройством, подлежащим излечению с помощью психоанализа или психотерапии, то для советской психиатрии это была болезнь, подлежащая лечению, прежде всего, медикаментозно.

И когда в стране впервые, а именно, после 1985 года открылись центры психологической помощи, туда потекло население с разными запросами: от индивидуальных и семейных проблем до депрессий и других психических расстройств. Работники таких центров часто использовали психоаналитические знания, почерпнутые из изданий чуть ли не дореволюционных или «самиздатовских»; коммерческий издательский рынок быстро сориентировался в нехватке психоаналитической литературы и наводнил страну произведениями Зигмунда Фрейда и других психоаналитиков в самых различных переводах, от научного до абсурдного. Таким образом, работники таких центров, психологи и психиатры, стали использовать эти теоретические знания, почерпнутые из книг, все больше и больше ощущая нехватку умения применять эти знания на практике.

Стали образовываться «самостийные» кружки, семинары, всевозможные курсы и даже институты, в которых на свой лад учились и обменивались опытом начинающие психотерапевты. Вскоре пришло понимание, что без помощи специалистов–практиков не обойтись, а таковые на тот момент существовали только на Западе. Так был начат взаимообмен с  зарубежными психоаналитиками. Специалисты приезжали в Россию, проводили лекции и семинары, несколько энтузиастов начали свое обучение за рубежом.

На этой базе были впоследствии образованы в Москве IPA Study Group (Обучающие группы МПА), одной из которых является МГП – один из обучающих центров МПА для практикующих специалистов: психологов и психиатров.

До настоящего времени для большинства не известна разница между психологом, психотерапевтом и психоаналитиком. Обычно люди считают психоаналитиками всех и всех психотерапевтами, но между ними есть существенная разница.

Психолог-консультант имеет образование психолога и оказывает помощь в решении конкретных проблем в течение серии сеансов большей частью на поведенческом или межличностном уровне:  как поступить в той или иной ситуации или в отношениях с конкретным человеком.

Психотерапевт может иметь как образование врача-психиатра, так и клинического (медицинского) психолога. Врач-психотерапевт, работающий в поликлинике или в больнице, назначает медикаментозное лечение и зачастую одновременно проводит психотерапию.

Психотерапевты могут принадлежать к разным направлениям в зависимости от той терапевтической модальности, которую они представляют:  гештальт-терапевт, представитель когнитивно-бихевиоральной терапии, юнгианский аналитик, семейный психолог, символдраматист или психодраматист, телесно-ориентированный психотерапевт, арт-терапевт и др. 

Обратившемуся к психотерапевту следует поинтересоваться, какому направлению следует данный специалист и посмотреть в интернете или в специальной литературе, что это за способ, которым ему будут оказывать помощь.

Психоаналитик и психоаналитический психотерапевт это специалисты, имеющие право заниматься лечением пациентов и имеющие образование врачей-психиатров или клинических психологов. Психоаналитический терапевт занимается не медикаментозным лечением депрессий, разнообразных фобий, личных проблем, связанных с повторяющимися паттернами в поведении и отношениях; а также с травмами (психическими) и жизненными кризисами. В тяжелых случаях пациенты могут принимать одновременно с терапией медикаментозное лечение, но сам психоаналитический терапевт занимается только не медикаментозным лечением.

Психоанализ используется для того, чтобы добраться до сути скрытых проблем и тем самым не только их выявить, но и увидеть на примере отношений с психоаналитиком, как эти скрытые проблемы мешают нормальному общению и нормальной жизни, а на основе увиденного и понятого попробовать их решить.

Часто говорят: «Все проблемы от нервов», «Все проблемы внутри», «Все конфликты из детства». В психоанализе раскрывается путь «от поверхности в глубину», «от внешнего к внутреннему», этот путь проходит через бессознательные внутренние конфликты и бессознательные паттерны. Полученные когда-то психические травмы могут быть выброшены психикой из сознания глубоко вовнутрь как неудобные и причиняющие боль: эти травмы называются вытесненными. Либо эти травмы могут так и не успеть дойти до сознания, поскольку они произошли в раннем детстве; эти травмы называются ранними.

Психоаналитик помогает пациенту пройти путь назад и найти выброшенное (вытесненное) или тайное (скрытое). Но найти клад или что-то не очень приятное ( например, бомбу) – это только начало. Что делать с находкой, как ее обезвредить (если находка это как бомба, имеющая деструктивную силу) и как не причинить вред себе и другим, близким и любимым – это продолжение работы, которая по завершении даст возможность пациенту иметь навык обезвреживания «бомб» и помощи самому себе, обрести способ поддержания стабильности и равновесия.

Поэтому психоанализ по обыкновению длится долго и трудно, и тот, кто скажет вам, что может помочь вам вскрыть и обезвредить бессознательный конфликт за 10 сеансов, скорее всего, скажет вам неправду.

Таким образом, психоанализ это нелегкое и небезопасное предприятие, которое требует определенных гарантий качества работы. Опосредованным гарантом качества работы психоаналитиков выступает МПА.

МПА  в лице составляющих его Обществ и Обучающих групп несет ответственность перед пациентами за образование кандидатов и психоаналитиков, несет ответственность за их работу, а в случае недовольства или нарушений пациент может обратиться за разъяснениями или с жалобой в Общество, к которому относится данный специалист. В данном случае это МГП, подотчетная МПА и несущая перед ней ответственность. Поэтому можно сказать, что специалисты, обучающиеся или прошедшие обучение в МПА – это стандарт качества и безопасности.

Есть большие оркестры, есть малые оркестры, есть консерваторское образование, есть любители. Все играют по одним и тем же нотам. Но есть люди, которые ходят в консерваторию, а есть люди, которые слушают ту же самую музыку в исполнении тех, кто не получил консерваторского образования. И в том и в другом случае вроде как должна получиться одинаковая музыка, но она, вероятнее всего, получится разная по звучанию, качеству, профессионализму, слаженности и красоте.

Что может дать человеку прохождение собственного психоанализа? Из самого названия метода следует, что он позволяет человеку узнать и понять, как устроена его психика, его внутренний психический мир чувств, переживаний, мыслей, фантазий. Он может обрести понимание, которое возникает в результате эмоционального опыта переживания себя, своих собственных затаенных, скрытых частей личности. Именно в них может находиться нечто препятствующее нашему развитию, раскрытию способностей, творческих возможностей, способности любить и радоваться жизни, устанавливая приносящие глубокое удовлетворение контакты и связи с миром и людьми.

Имея возможность раскрывать и переживать свои внутренние конфликты, вытесненные желания и подавленные чувства в защищенном, надежном психоаналитическом пространстве, мы постепенно, шаг за шагом обретаем возможность по-новому увидеть самих себя и отношения, которые мы выстраиваем с другими людьми, научиться быть терпимыми к недостаткам других, иметь возможность выносить и принимать жизненные трудности, неизбежно возникающие на нашем пути. Психоанализ приближает каждого его проходящего к ответу на самый главный вопрос: «Кто я?»

Психоанализ может оказаться полезным практически для любого человека: взрослого и ребенка, мужчин и женщин; пациентами психоаналитика бывают представители различных социальных, этнических групп; это могут быть люди с гетеро- и гомосексуальной ориентацией. К психоаналитику может обратиться человек, который уже искал раньше помощи у других специалистов: психологов, психотерапевтов, психиатров.

Психоанализ как метод лечения с помощью слова подойдет, если человек страдает от страха, тревоги; если его преследуют неприятные мысли и фантазии; когда он неудовлетворен отношениями с близкими людьми, друзьями, коллегами по работе; если у него есть какое-либо психосоматическое расстройство; если он из раза в раз попадает в ситуации, вызывающие у него чувства вины, стыда и беспомощности.

Психоаналитические общества и учебные группы, входящие в состав Международной Психоаналитической Ассоциации (МПА), в том числе наша группа, не являются коммерческими организациями. Они существуют только на взносы своих членов. Члены этих обществ и групп не получают зарплаты и не получают никакого дивиденда с прибыли обществ и групп, так как они вообще не извлекают прибыли из своей деятельности. Доходы обществ и групп не превышают их расходов на проведение, например, семинаров, а также иных мероприятий. Их члены получают компенсацию за свой труд в виде прямых гонораров от потребителей услуг, то есть, от пациентов. Дополнительно, возможно получение ими гонораров от проведения супервизий (ведения клинических случаев других психоаналитиков, кандидатов и специалистов) и семинаров, от чтения лекций.

В соответствии со своим некоммерческим статусом упомянутые общества не продают тренингов. Можно включиться в многолетний психоаналитический тренинг для того, чтобы попытаться стать психоаналитиком, и за это наверняка придется платить своему психоаналитику, а также своему супервизору, если эта стадия тренинга будет достигнута, но обретение статуса психоаналитика кандидатам не гарантировано. Также, включиться в тренинг может не любой человек, существует отбор. Таким образом, не обладая возможностью получения доходов от деятельности своего психоаналитического общества или учебной группы, любой психоаналитик работает в условиях, в которых индивидуальное лечение пациентов должно быть эффективным, иначе психоаналитики рано или поздно окажутся лишены пациентов.

Как известно, основными параметрами эффективности какой-либо деятельности являются производительность, качество и надежность. Психоанализ это не то предприятие, в котором делается ставка на производительность, так как в короткие сроки хороший психоанализ не укладывается. Немного по-другому обстоят дела с психоаналитической терапией. Да и в целом, сказанное здесь насчет сроков вовсе не означает, что даже единственная консультация со специалистом, применяющим психоаналитический подход, не принесет пациенту существенного облегчения. Тем ни менее, можно сказать, что, работая в жестких конкурентных условиях с другими подходами оказания человеку помощи и не обладая высокой производительностью, психоаналитики делают ставку на иные параметры эффективности, а именно на качество и на надежность своей работы.

Надежностью лечения назовем способность пациента сохранять свойства, достигнутые в ходе лечения. Здесь нужно заметить, что все виды оказания человеку помощи можно разделить на те, которые нацелены на обретение пациентом возможности самому позаботиться о себе и те, которые на это не нацелены. Все виды фармакотерапии, а также многие виды психотерапии по своей сути не нацелены на то, что после окончания курса лечения пациент обязательно сможет позаботиться о себе, сам сможет справляться с любыми своими проблемами, не прибегая к помощи специалистов и, разумеется, к помощи психотропных препаратов.

В отличие от этих подходов, в психоанализе такая способность ставится во главу угла. Достаточно хороший психоанализ неизбежно приводит к развитию самостоятельности, в противоположность зависимости. Это и призвано обеспечить надежность результатов и, соответственно, эффективность работы.

Для того, чтобы добиться надежности, оказывается необходимым, чтобы изменились некоторые фундаментальные принципы функционирования пациента, иными словами, нужна глубина лечения. Это естественно, так как все поверхностное ненадежно. Согласно базовому психоаналитическому предположению, глубже всего находятся такие причины человеческого поведения и человеческих поступков, о которых люди оказываются не осведомлены. При том, что эти скрытые или находящиеся в тени причины оказывают огромное влияние на их жизнь. Из-за того, что люди о них не знают, а точнее, их не осознают, эти глубинные мотивирующие силы в психоанализе принято называть бессознательными.

Например, почти все люди, предпринимающие психоанализ, надеются с его помощью избавиться от страданий и улучшить свою жизнь. Однако, при проведении психоанализа из глубины психики психоаналитического пациента могут всплыть другие, прежде бессознательные желания, как-то: желание обрести тотальное превосходство над другими людьми; эротические желания, направленные на не подходящие объекты; желание причинять себе разнообразный вред и многие другие.

Эти бессознательные желания и собственные бессознательные способы их контроля представляют собой разнонаправленные силы, из-за действия которых завязываются узлы внутренних противоречий, которые, в свою очередь, служат источниками жизненных проблем, а общая, результирующая сила человека снижается. Бессознательными участниками этих проблем могут также быть эмоциональные черты и черты характера, установки, стереотипы поведения, жизненные сценарии, особенности телесных реакций и прочие сущности.

Психоанализ направляется на развитие способности осознавать свои бессознательные свойства, понимать их источники и последствия их работы. Благодаря такому пониманию человек получает возможность разъятия сил, участвующих в создании узлов противоречий и получает возможность освобожденного выбора использования тех или иных своих сил. Это является важным шагом к преодолению трудностей и к достижению жизненного прогресса.

Аналогичным образом обстоят дела с качеством работы. Качество это категория, которая выражает существенную определенность объекта, благодаря которому он является именно этим объектом, а не каким-нибудь другим. Применительно к психоаналитическому пациенту это означает, что мы можем рассчитывать на то, что результаты лечения пациента будут отражать именно его самые глубинные желания и прочие внутренние свойства с учетом неизбежных ограничений, накладываемых внутренней и внешней реальностью на эти желания и проявления этих свойств.